Мировые фондовые биржи переживают самый сложный период после кризиса 2008 г. Даже сегодня, когда индексы растут на новостях от ФРС, нет никаких оснований быть уверенным, что обвальное падение не возобновится завтра, послезавтра или на следующей неделе. Слишком глубоки и фундаментальны проблемы в мировой экономике и слишком мало обозначено способов их решения.

Зато можно обратить внимание на то, что кризис 2008 г. не слишком сказался на любви российских чиновников бежать впереди паровоза. И вот заместитель министра финансов Сергей Сторчак и глава Счетной палаты Сергей Степашин начинают говорить о том, что ни понижение кредитного рейтинга США, ни стремительно падающие цены на нефть не несут в себе угрозы для России. «Все под контролем», — вторит им чиновник правительства. Вполне возможно, все они правы. Однако вышеуказанные заявления делались на фоне монументального, на огромных объемах, падения российских индексов, в очередной раз оказавшегося одним из самых значительных на мировых рынках. Более того — перед лицом невероятной уязвимости слабой российской экономики и в условиях, когда вполне можно допустить возможность распространения нынешней паники с фондовых рынков в реальный сектор. Например, в случае банкротства одного или нескольких крупных банков, если падение продолжится.

Выражение «тихая гавань», которым российские чиновники потрясали при первых признаках надвигающегося кризиса 2008 г., давно стало предметом ироничных насмешек и забавных анекдотов в инвестиционных кругах. Российская гавань, позволю себе напомнить, ни в какой мере тихой не оказалась, зато индекс ММВБ оказался в районе 600 пунктов и пошел вверх исключительно за счет изменений на глобальном уровне.

Жаль, что российские чиновники не учатся на собственных ошибках. Даже если сегодня все, включая цены на нефть, растет, никто не даст гарантии, что завтра судьба Греции не постигнет Италию, Испанию или другую крупную страну, а макроэкономическая статистика из США не подточит надежды инвесторов на завтрашний день. Многие критикуют руководителя ФРС Бена Бернанке за дипломатичность и мягкость в формулировках. Однако это все же гораздо лучше, чем назваться «тихой гаванью», а потом, в случае катастрофы, пожинать горькие плоды ошибочных суждений. Если, конечно, не рассчитывать на то, что все будут слишком заняты, чтобы копаться в старых заявлениях.