В августе 2010 г. на ежегодной конференции ФРС в Джексон-Хоул Бернанке дал понять, что планирует снова начать скупку ценных бумаг, чтобы еще больше снизить долгосрочные процентные ставки и стимулировать экономику и рынок труда. К тому моменту деловая активность в США, возродившаяся было после кризиса, стала затухать, безработица держалась на высоком уровне, а фондовые рынки рухнули из-за долгового кризиса в Европе.

Первый раунд количественного смягчения ФРС начала в ноябре 2008 г., затем программа была расширена. К весне 2010 г. ФРС выкупила казначейских и ипотечных облигаций на $2,3 трлн. У инвесторов и компаний появилась уверенность, а низкие ставки помогли экономике ожить: в I квартале 2010 г. рост ВВП составил 3,9% в годовом исчислении, во втором — 3,8%.

Августовское заявление Бернанке снова ободрило рынки: доходности казначейских облигаций поползли вниз, а котировки акций — вверх.

3 ноября ФРС официально объявила, что выкупит за восемь месяцев казначейских облигаций еще на $600 млрд. На следующий день индекс S&P 500 подскочил на 1,9%, преодолев отметку 1200 пунктов. 29 апреля индекс достиг послекризисного максимума — 1363,61 пункта (+8,3%).

Но экономике второй раунд количественного смягчения не помог: рост ВВП замедлился до 0,4% в I квартале и до 1,3% — во II квартале 2011 г. (см. график). В апреле ФРС снизила прогноз роста в этом году (3,9%) до 3,3%, а в июне — до 2,9%.

Безработица, правда, за период действия программы снизилась — с 9,6% в октябре до 9,1% в июле. А вот финансовые достижения второго раунда уже сошли на нет: S&P 500 в прошлый четверг, через месяц после окончания программы, опустился ниже 1200 пунктов.

Бесполезная растрата

Конгресс и ФРС за три года выдали на стимулирование экономики около $5,3 трлн — и почти ничего от этого не получили, заявил в июле во время выступления Бернанке в конгрессе Рон Пол, председатель подкомитета по денежной политике палаты представителей. «Национальный долг вырос на $5,1 трлн, реальный ВВП — менее чем на 1%, более 7 млн человек не имеют работы, а среднее время без нее выросло с 17 до почти 40 недель… Деньги [Деньги] пошли на покупку плохих активов, спасение банков и компаний. Они не пошли потребителям, которые потеряли работу, дома и ипотеку», — возмущался Пол.

Второй раунд смягчения был обречен с самого начала, считает Пол Марсон, главный экономист швейцарского банка Lombard Odier.

Количественное смягчение хорошо работает, когда из-за проблем с ликвидностью нужны дополнительные деньги, например если вкладчики пытаются забрать депозиты, говорит Марсон: в 2008—2009 гг. как раз и был дефицит ликвидности. Первый раунд количественного смягчения помог решить эту проблему. Но когда ФРС опустила процентные ставки до нуля и снизила доходность казначейских облигаций до рекордной, скорость обращения денег уменьшилась, деловая активность снизилась, поэтому оживления экономики и не произошло, объясняет Марсон.

Свидетельство того, что вбрасываемые центробанком деньги не идут на инвестиции, производство и кредит, — огромный объем свободных средств на депозитах. С начала года он вырос на 83%, или $890 млрд, до $1,98 трлн, тогда как розничное кредитование — на 0,2% ($1,7 млрд), а коммерческое — на 3,8% ($46,1 млрд). А избыточные резервы банков (т. е. размещенные в ФРС сверх обязательных) выросли с $799 млрд в конце 2008 г. до $1,635 трлн в июле 2011 г.

«ФРС надеялась, что второй раунд количественного смягчения приведет к росту цен на активы (особенно акции), повысит благосостояние и в конце концов — спрос и производство, но наш расчет показывает: чтобы обеспечить реальный рост ВВП на 1%, акции должны вырасти на 40%. Так что успеха в данном случае не добиться. К тому же люди увеличивают расходы, когда считают рост благосостояния постоянным, а этого нельзя сказать, когда фондовый рынок так волатилен», — говорит Марсон. Количественное смягчение оказало некоторый положительный эффект, снизив курс доллара, но экспорт составляет относительно небольшую долю американской экономики, отмечает он.

В поисках выхода

Решиться на третий раунд количественного смягчения ФРС будет сложнее, полагает Пол Дэйлз, старший экономист по США Capital Economics: «Замедление роста экономики дает основания для нового стимулирования, но есть отличие от прошлого лета — инфляционная картина». Базовая инфляция [инфляция] , на которую ориентируется ФРС, год назад была около 1%, сейчас — 1,5%.

Увеличение денежной массы приведет к ускорению инфляции, уверен Марк Мобиус, управляющий директор Templeton Asset Management, а третий раунд количественного смягчения будет отличаться еще и тем, что начнется после снижения кредитного рейтинга США и инвесторы могут не захотеть вкладывать новые деньги в казначейские облигации.

Количественное смягчение не устраняет основную причину кризиса — в мировой системе слишком много долга, считает Тим Прайс, директор по инвестициям британской PFP Wealth Management: «Нельзя решить проблему избытка долга, попросту манипулируя его ценой, а именно это делает количественное смягчение».

Нужно избавляться от долга путем списания его части и обмена на акции, считает Марсон; политики и регуляторы должны начать упорядоченный процесс переноса убытков на тех агентов, кто предоставлял заемные средства, чтобы безответственный кредитный бум продолжался. «Политика дает результат, когда устраняет барьеры и препятствия, а дополнительная ликвидность [ликвидность] не устранит препятствия, возникшие из-за избытка долгов», — говорит он.

Мобиус тоже видит выход не в мерах поддержки от ФРС, а в решительности политиков. «Правительства США и других проблемных стран должны радикально упростить налоговую систему, в особенности для малого и среднего бизнеса, а также физлиц, снизить для них налоги и отменить огромное количество законов, мешающих бизнесу и инвестициям. Только так можно решить долговую проблему в долгосрочной перспективе», — заключает инвестор.