У любой сделки на финансовом рынке есть качественная и количественная сторона. Применительно к банковскому сектору это касается и выдачи кредита, и покупки ценной бумаги, и даже привлечения средств на депозит. Причем давно пора согласиться с тем, что качество приоритетно над количеством.

Однако перед кризисом бесконтрольный и губительный процесс выдачи кредитов (за 15 минут и меньше!) привел кредитные портфели банков к такому качеству, что после инвентаризации в 2009 г. восполнить потери уже было нельзя никаким количеством новых кредитов. Так же, после наполнения его мусорными облигациями, разрушился и долговой рынок. Результат один — затраты, связанные с начислением резервов, списанием безнадежных долгов при сохранении высоких показателей ликвидности. Проблемы качества банковских активов, усугубляемые их количественной составляющей, сильно ударили по капитализации банковской системы. Казалось бы, решение у проблемы достаточно простое — увеличивай капитал, латай дыры от финансовых потерь и развивайся. Но не все так однозначно и выполнимо. На сегодня у большинства акционеров существует три основных подхода к развитию банковского бизнеса.

Первый — инвестирование собственных средств. Если банковский бизнес растет вместе с рынком, что составляет 30% ежегодного прироста, то при сохранении качества активов на прежнем уровне акционеры должны ежегодно проводить дополнительные эмиссии на 10—15% капитала, чтобы обеспечить запас прочности и поддерживать нормальный уровень достаточности капитала. Если акционеры планируют, что их бизнес должен расти быстрее рынка, то докапитализация будет составлять уже 20—30% в год. Это существенные инвестиции для любого банка. Но далеко не собственники банков заинтересованы в такого рода инвестициях, тем более что зачастую доходность на вложенный капитал сокращается пропорционально его увеличению в абсолютном выражении. Да и доходность банковского бизнеса сейчас невысока.

Второй подход — привлечение стороннего инвестора. Как правило, речь может идти об инвестициях на пять лет под залог [залог] 15—20% уставного капитала с возможностью последующего выкупа. Однако проблема в том, что инвесторы неохотно вкладываются в банковский сектор. Исключение, пожалуй, составляют публичные эмиссии, но таких примеров в России немного и, в основном, они касаются банков с государственным участием. К тому же такая инвестиция может обеспечить период хоть и качественного, но кратковременного роста. Затем потребуются новые формы докапитализации.

Чем сложнее такая форма, тем она более дорогостоящая. Наряду с этим сторонний инвестор ориентируется прежде всего на возможность заработать, поэтому заявленная доходность по таким инвестициям высока и требует существенных корректировок в стратегии развития банка, в том числе в сторону увеличения доли рисковых операций. Такие инвестиции могут явиться хорошей встряской для банковского бизнеса и обеспечить реальный интенсивный прирост в течение 2—3 лет. При такой стратегии доля инвестора может быть увеличена как паритетно с акционе-рами, так и за счет увеличения его доли в капитале.

Третий подход заключается в слиянии ради увеличения доли рынка и капитализации. Неоднозначность таких сделок на финансовом рынке заключается в том, что акционе-ры приобретают не только арифметические результаты от суммы сложения капиталов и активов банков, но и зачастую определенные проблемы. Недавние события, связанные с приобретением в секторе крупнейших банков, показали, что на качественную составляющую бизнеса может влиять множество факторов.

Очень важный момент — определение целей и задач и оценка самого синергетического эффекта от предполагаемого слияния или поглощения. И здесь возможны варианты. Если это переход на одну отчетность и единый бренд в результате консолидации в рамках банковской группы или холдинга, то, скорее всего, это окончательный шаг, следующий за консолидацией юридической, технологической и управленческой. Основная синергия в таком процессе заключается в появлении объединенного банка, «прокачанного» в процессе суммирования портфелей и собственных средств. Но результат равен сумме слагаемых лишь на первом этапе. Как правило, через квартал «усушка» активов может составить до 20% из-за сворачивания взаимных расчетов, межбанковских кредитов и дублируемых остатков на корреспондентских счетах.

Такой эффект отката наблюдался в процессе всех слияний на российском рынке за последние 10 лет. Для акционеров это, безусловно, важный и ожидаемый итог, та как сокращаются расходы на содержание аналогичных банковских структур, направленных на выполнение единой стратегии. Но так происходит не всегда. Зачастую внутреннее соревнование в группе и устоявшееся имя и позиции отдельных банков в регионе заставляют собственников отложить процедуру полной консолидации, оставив все на уровне единой отчетности и юридического лица. В конце концов, для этого есть консолидированная отчетность по МСФО, способная дать представление о масштабах и разновидностях бизнесов в группе компаний, объединенных общими собственниками.

Другая ситуация — поглощение одного банка другим. Такой процесс можно назвать «инвестиция для инвестиций». Собственники и менеджмент такого банка, имеющего сторонних инвесторов, должны демонстрировать позитивный фон, который является следствием роста бизнеса. Для этих целей многие транснациональные банки приобретали раз в год по одному или несколько банков, особенно на территории Восточной Европы, СНГ и России, что давало хорошую динамику и растущие показатели по международной отчетности. Это вело к росту инвестиций и спросу на акции банка на бирже, что вело к увеличению рыночной капитализации. Но сейчас банковский сегмент Восточной Европы и СНГ во многом уже поделен между финансовыми институтами. Однако такой путь пытаются повторить некоторые из российских банков. Проблема такого бурного роста заключается в том, что все участники сделки нацелены на результат, в том числе и на высокие премиальные, поэтому отчет о предварительном аудите (пресловутом due diligence), оценка стоимости, а также коэффициенты конвертации акций должны быть самими лучшими и высокими. Так что качественная сторона в таких процессах вторична.

Да и что, собственно, может дать предварительный аудит? Все проблемы лежат глубже — в лицевых счетах, договорах, т. е. на полях, где идет основная страда и битва за урожай. И ведь именно достоверность и точность такой оценки позволит на следующих этапах поглощения принести именно ожидаемый эффект, а не прямо противоположный и сугубо отрицательный. Если собственники банков поймут это, что при слиянии и поглощении будут уделять больше внимания предварительной оценке и аудиту. И эффект от такого качественного объединения непременно даст количественный арифметический эффект, а также другую долю рынка и другие возможности.